Начало Голгофы

«Слава в вышних Богу, и на земли мир, во человецех благоволение!» (Лк.2,14). Так воспели ангелы небесные славное рождение Господа нашего от Пресвятой Девы. А что же люди? Что те, для которых Он родился, которым пришел дать мир и благоволение?.. Они встретили вечно благословенный день рождения Господа, омрачили свой величайший праздник, праздник всей земли — страшным зверским кровопролитием: «Ирод… послав изби вся дети сущия в Вифлееме и во всех пределах его, от двою лету и нижайше, по времени, еже известно испыта от волхвов» (Мф.2,16), думая вместе с ними погубить и Новорожденного Божественного Младенца… Так Господь еще в младенческой Своей колыбели показал, что дело, для которого Он пришел, есть страдание, и вся земная жизнь Его, от колыбели до гроба, от вертепа Вифлеемского до холма Голгофского, была одним сплошным страданием, подъятым ради нашего спасения. Люди не дали Ему для рождения даже убогой храмины: лишь земля дала Ему для этого холодный вертеп. Люди не дали для Его младенческого покоя даже колыбельки: лишь вертеп, служивший ночлегом для скота, дал Ему для этого свои ясли. Люди не дали Ему покоя и потом грозили погубить Его тотчас по рождении: лишь Египет, страна чуждая, дал Ему убежище и приют. И так через всю Свою жизнь Господь благотворил людям среди постоянных тяжких лишений, озлоблений, гонений и всяких страданий, до последнего ужасного конца на Голгофе…

Почему был нужен такой Его путь — путь страданий? Потому, что Он — Царь страдальцев и должен был на Себе понести все те страдания и лишения, от которых пришел облегчить земных страдальцев. Как бы эти страдальцы находили к Нему всегда столь легкий доступ и помощь, если бы Он родился и пребывал в чертогах царских? Не удостоились бы тогда быть первыми очевидцами Его — смиреннейшие пастухи, не окружали бы Его тогда скромные галилейские рыбари, не умывали бы его ног слезами грешники и грешницы, подобные Магдалине, не получали бы столь быстрое, легкое утешение все несчастные, труждающиеся и обремененные, всякого рода болящие, страждущие и прокаженные… не имели бы Его своим Спасителем мытари, не знали бы обращения и умиления разбойники!.. Слава Тебе, Господи Ангелов и человеков, за все, что Ты претерпел ради нас! Слава Тебе за вертеп, за ясли, за Голгофу, за Крест, за всю Твою жизнь, полную дивных утешений для всех страждущих и несчастных земли!.. Аминь (26 декабря 1903 г.).

Истинная верность до гроба

Христос Воскресе!

Чем глубже вдумываешься во все подробности евангельского описания страданий, смерти, погребения и воскресения Господа, тем больше верится в неложность, истинность всего описанного, тем с более сладким трепетом прислушивается сердце к отрадной вести

воскресения. И так горячо хочется любить Спасителя, исповедывать Его Божественное величие, коснуться Его благодарным лобзанием, мысленно повергнуть себя к Его ногам, оросить их слезами умиления и восторженной радости.

Вот, например, умилительная история свв.Жен Мироносиц, ныне воспоминаемых Церковью. Какою правдивостью и трогательностью дышит евангельское повествование о их глубокой вере и любви, сострадании ко Спасителю. Мы знаем, как быстро, ошеломляюще быстро наступил конец земной жизни Спасителя. Всего каких-нибудь полчаса назад святые Апостолы делили с Ним Тайную вечерю, наслаждались Его сладкою беседою, и вдруг — Его схватывают, мучают, распинают, убивают и сокрывают в недрах земли. И все это в течение каких-нибудь 15-ти часов. Какой ужас, какое оцепенение должно было овладеть всеми друзьями Господа! Неудивительно, что они все разбежались, и, окружая Его дружною семьей при жизни, не собрались облегчить Его последние минуты у Креста!..

Но вот злоба и безчеловечие сделали свое Богомерзкое дело и удалились торжествовать свою позорнейшую победу. Удалились, и место их занимает любовь и священный плач сердечного сострадания по невинном Страдальце — Благодетеле человечества. Иосиф с Никодимом благоговейно бережно снимают и снаряжают на погребение Божественного Мертвеца! Апостолов не видно около него, но кому другому здесь было бы более приличное, подходящее место, как не святым Женам Мироносицам, простосердечная вера и горячая любовь коих к Кроткому Учителю не хотела знать никаких страхов, колебаний и препятствий и неистощимо лила на Упокоившегося Страдальца умиленные слезы и драгоценное миро!.. О, как нужны были Господу эти слезы и это миро!.. Как они были нужны Ему от нас и за нас, как умилостивительная жертва за ужасное злодеяние неблагодарного человечества! И эту жертву за нас принесли Ему именно свв.Мироносицы! Принесли, и Господь милосердно принял ее!.. Видите, как Он дает понять это. Он их первыми удостоил отрадной вести Ангела о Своем Воскресении! Он им первым явился Сам, и слезы скорби на их глазах претворил в слезы благодарного умиления и восторженной радости — слезы, которые не должны высыхать на глазах всего последующего человечества! Господи! Даруй и нам эти сладкие благодарные Тебе слезы. Даруй — не словами только, а всею жизнью нашею, Твоим заветам послушною, засвидетельствовать пред всеми неверующими и нечестивыми, что Ты, невинный Страдалец за грехи наши — «воистину воскресе!» Аминь (Неделя свв.Жен Мироносиц. 28 апреля 1901 г.).

 Неверие Фомы — торжество веры

Христос Воскресе!

Прошла неделя после Христовой смерти и воскресения… — неделя, за которую совершилось столько славного, непостижимого — и загадочного, и утешительного для Апостолов. Господь являлся мироносицам… То там, то здесь видели Его живым, ненадолго, но живо, ясно и несомненно. Как призрак войдет Он сквозь запертые плотно двери, или как легкое светлое облако станет на пути идущим, скажет два-три слова утешения и ободрения и… опять исчезает. Так являлся Он мироносицам, Петру, явился Клеопе и Луке, шедшим в Эммаус, являлся 11-ти Апостолам и — странно было! — не являлся Фоме.

И это было недаром. Фома пользуется этим и не верит — упорно отказывается поверить рассказам о воскресении Христовом, говоря: «Пока сам не увижу, не осяжу, ни за что не поверю!».

О, дивное неверие! О, блаженное неверие — сильнейшая опора и укрепление веры нашей, веры всего последующего Христу мира. Если бы этого неверия не было тогда, так, кстати, до сих пор «Фомы неверующие» не переставали бы смущать христианскую совесть вопросами неопровержимого, основательного неверия. Но Господь допустил, чтобы это неверие испытало сразу Его веру и, как воск от огня, исчезло в ней!

Смотрите, как Он убеждает Фому! Целую неделю томит Его в его наивном, но не пагубном, не в злом, не ослепленном неверии, для которого нет исцеления; затем, являясь еще раз — и не одному Фоме, а в целом собрании других свидетелей, торжественно полагает конец его неверию! «Дай твою руку, вот смотри, — говорит Господь, — вот язвы, которые ты хотел осязать! Вот ребро отверстое копием, вот руки и ноги с язвами гвоздиными! Осяжи их и не буди неверен, но верен!» (Ин.20,27).

И сколько радости должно было вырваться в вопле тотчас же веровавшего Фомы: «Господь мой и Бог мой!…».

Сколько радости и нам — в столь засвидетельствованной и испытанной вере воскликнуть: «Воистину Христос воскресе!». Аминь (Неделя Фомы. 21 апреля 1901 г.).