«Сегодня более чем когда-либо за
пятьдесят лет борьбы за сохранение православной традиции, в век
богоотступничества, голос истинного и несгибаемого Православия мог бы быть
услышан по всему мiру и оказать глубокое влияние на будущее развитие
Православных Церквей. Поэтому жизненно важно, чтобы это действительно был голос
Истинного, то есть святоотеческого, Православия. К сожалению, иногда случается,
особенно в пылу полемики, что по существу здравые позиции Православия
преувеличивают с одной стороны и не понимают с другой, тем самым у некоторых
создается ошибочное впечатление, что сегодня дело Истинного Православия - это
экстремизм, что-то вроде «правой» реакции на официальные Православные Церкви.
Такой политический взгляд на борьбу за Истинное Православие неправилен.
Наоборот, среди лучших ее представителей - будь то в России, Греции или
рассеянии - эта борьба приняла форму возврата к святоотеческому пути
умеренности, среднего между двумя крайностями, именуемого святыми отцами
царским путем.
Учение об этом «царском пути»
поясняет святой Василий Великий: «Правый сердцем тот, чья мысль не уклоняется
ни в излишество, ни в недостаток, но направляется только к середине
добродетели». Но, возможно, это учение яснее всего изложил великий православный
отец V века святой Иоанн Кассиан. Он столкнулся с задачей, сходной с той, какая
ныне стоит перед Православием: изложить чистое учение восточных отцов народам
Запада, которые тогда были духовно незрелы и еще не понимали глубины и тонкости
духовного учения православного Востока. Применяя это учение к жизни, они были
склонны или к расслабленности, или к излишней строгости. Святой Кассиан
излагает православное учение о «царском пути» в своем собеседовании «О
трезвении», в котором святой Иоанн Лествичник отмечал «прекрасную и возвышенную
философию»:
«Изо всех сил и со всем
напряжением должны мы стремиться к тому, чтобы посредством смирения стяжать
благой дар трезвения, который может сохранить нас неповрежденными от
чрезмерности с обеих сторон. Ибо, как говорят отцы, крайности существуют с
обеих сторон - справа есть опасность быть обманутым излишним воздержанием, а
слева - увлечься в беззаботность и расслабленность». А искушение «справа» даже
еще более опасно, чем «слева». «Чрезмерное воздержание вреднее насыщения,
потому что посредством покаяния от последнего можно перейти к правильному
пониманию, а от первого - нет» (то есть потому, что гордость своей
«добродетельностью» стоит поперек пути покаянного смирения, которое и может
послужить делу спасения).
Прилагая это учение к нашим условиям,
мы можем сказать, что «царский путь» Истинного Православия сегодня - это
середина между крайностями экуменизма и реформации с одной стороны, и
«ревностью не по разуму» - с другой. Истинное Православие не идет «в ногу со
временем» с одной стороны, но, в то же время, не делает «строгость», или
«правильность», или «каноничность» (хорошие сами по себе понятия) извинением
фарисейского самодовольства, исключительности или недоверия. Не следует путать
эту истинно православную умеренность с теплохладностью и безразличием или же с
любыми видами компромисса между политическими крайностями. Потребность реформы
настолько сейчас носится в воздухе, что любой человек, чьи взгляды сформированы
духом времени, будет рассматривать Истинное Православие как близкое к
фанатизму. Но всякий, кто смотрит на дело глубже и применяет святоотеческие
мерки, увидит, что «царский путь» далек от экстремизма любого рода.
Русская Православная Церковь заграницей
была, по Божию Промыслу, поставлена в очень удобное положение для того, чтобы
сохранить «царский путь» среди путаницы православия XX века. Живя в изгнании и
бедности, в мiре, который не понял страдания ее народа, она сосредоточила свое
внимание на сохранении в целости веры, объединяющей ее людей, и поэтому вполне
естественно, что она чувствует себя чужой умонастроениям, основывающимся на
религиозном безразличии и самодовольстве, на материальном процветании и
бездушном «интернационализме». С другой стороны, она была сохранена от падения
в крайность «справа» (выражением такой крайности могло бы быть заявление, что
таинства Московского патриархата безблагодатны благодаря сознанию того факта,
что сергианская Церковь в России несвободна; окончательное суждение о ее
состоянии предоставим решить свободному собору Русской Православной Церкви)...
Рост за последние годы сознания
общности Истинного Православии по всему мiру, будь то катакомбная Церковь в
России, старостильники в Греции или Русская Церковь заграницей навел некоторых
на мысль об «общем фронте» Церквей-исповедниц перед лицом экуменического
движения, которое завладело «официальным православием». Однако при нынешних
условиях это скорее политический взгляд на ситуацию, когда значение миссии
Истинного Православия воспринимается слишком внешне. Подлинные размеры истинно
православного протеста против безразличного, теплохладного и даже
богоотступнического «православия» еще только должны быть выявлены. Особенно - в
России. Но не может быть, чтобы свидетельство стольких мучеников, исповедников
и борцов Истинного Православия в XX столетии было тщетно.
Да сохранит Бог Своих ревнителей
на царском пути Истинного Православия».
Иеромонах Серафим (Роуз)
«Православное слово» № 70,
Калифорния, 1976 г.
