Мы утешаем самих себя, когда
говорим со священною главою нашею. Ибо что утешительнее для сына, как не
беседовать с отцом, особенно же с таким отцом, и столь великим, что его
добродетель прославляют многие города, страны и острова? Таков мой любезный
отец, хотя плод не похож на дерево, по причине негодности моего смирения. Но,
мы имеем в тебе образец благочестия, - и не только мы, но и все, избравшие
благочестивый образ жизни, окрыляются мужеством и побуждаются к преуспеянию и
совершенствованию.
Но, так как давно требовала твоя
святыня, чтобы я объяснил, каким образом должно почитать священное изображение
Христа, - не потому, что ты этого не знаешь, но желая этим побудить мое
неразумное слово, - а мне, однако, доселе не удавалось ответить, то теперь,
вспомнив об этом, я решил, что, насколько возможно, должен исполнить порученное
мне, при содействии твоих священных молитв; хотя кое-что о сем предмете я,
кажется, достаточно высказал в другом месте.
Итак, всякое искусственное
изображение является подобием того предмета, с которого оно сделано, и путем
воспроизведения показывает очертание первообраза, как говорит искусный в Божественных
вещах Дионисий: «Истина - в подобии, первообраз - в образе; каждое из двух - в
каждом из двух, исключая различия сущности».
Итак, покланяющийся изображению
покланяется тому, кого верно представляет изображение. Ибо не сущности, т.е. не
веществу изображения он покланяется, но начертанному на нем, - и в отношении
тождества поклонения изображение неотделимо от первообраза, ибо в отношении
подобия изображение тождественно первообразу. Поэтому и Василий Великий
говорит, что царем называется и изображение царя, хотя, однако, не два царя,
ибо ни сила не рассекается, ни слава не разделяется. Ибо, как правящее нами
господство - одно, и власть - одна, так и воссылаемое нами славословие одно, а
не многие. Поэтому честь изображения переходить к первообразу. Если же она
переходит к первообразу, то не разное, но одно и то же бывает почитание и
поклонение, как один и тот же первообраз, которому воздается поклонение и в
изображении.
Но одно дело - природный образ, и
другое - образ, получаемый через воспроизведение. Одно, по сравнению с
причиной, имеет не природное различие, но личное, как Сын по отношению к Отцу;
ибо одно Лицо Сына, и другое - Отца, природа же очевидно одна. Другое же,
напротив, имеет различие природное, но не личное, - как образ Христа по
отношение к Самому Христу.
Одна природа вещества
изображения, и другая - природа Христа; Лицо же не иное, но одно и то же Лицо
Христа, хотя бы оно и было начертано на иконе, как тот же Божественный Василий
говорит: «Что там образ по воспроизведению, то здесь Сын по природе; и как в
произведениях искусства является подобие в отношении наружного вида, так в
Божественной и несложной природе - единство, вследствие общности Божества».
Заметь различие: в природном
образе и причине, то есть в Отце и Сыне, как одна природа, так одно и
поклонение вследствие тождества природы, а не Личности. Так как мы исповедуем
одну природу Святой Троицы, то исповедуем, что Ей принадлежит и одно поклонение
и славословие; но Лица - три: Отца, и Сына, и Святаго Духа. Относительно же
образа, воспроизведенного искусством, - и в первообразе, то есть во Христе, и в
изображении Христа (ибо здесь одно Лицо Христа) бывает одно и поклонение - по
причине тождественности единого Лица, хотя природа Христа и изображения
различны.
Если же мы скажем, что одно
поклонение образу и первообразу бывает как по причине тождества Лица, так и по
причине тождества природы и не признаем различия образа и изображаемого, но
признаем как одно Лицо, так и одну природу изображения Христа и Самого Христа,
- то впадем в эллинское многобожие, обоготворяя всякое вещество, употребляемое
для начертания образа Христа. И этим мы откроем уста иконоборцам, давая им повод
обвинять нас в том, что, покланяясь Единому Богу в Трех Лицах, мы покланяемся
многим богам и почитаем их.
Если же кто-либо скажет, что ни
по тождеству Лица, ни по тождеству природы поклонение, воздаваемое изображению,
не относится к первообразу, то, очевидно, тем самым он рассечет силу и отделит
славу первообраза от изображения и, таким образом, покланяясь изображению
Христа, явно будет идолопоклонствовать, вводя не одно, но два поклонения.
Это и стараются доказать
иконоборцы. Но, естественно, на этом основании отрицая то, что Христос описуем
по плоти, они изобличаются в нечестии подобно тем, которые учат, что Бог обитал
на земле с людьми в призраке и воображении.
Но пусть нечестие тех и других
одинаково будет низвергнуто в свойственную им тьму. Истинная же вера христиан -
это уже было сказано - как во Святой Троице исповедует одно поклонение по
причине общности Божества, так и по отношению к изображению Христа признает
одно и то же поклонение, по причине тождества Лица Христа. Ибо поклонение
воздается одному и тому же Лицу, хотя бы оно и было начертано, в противном же
случае - если бы изображение в отношении воздаваемой чести было отделено и
оторвано от первообраза, - это был бы не образ, но некоторый предмет,
существующий самостоятельно. Наконец, и в поклонении иконе Христа - одно
поклонение и славословие усердно прославляемой и Блаженной Троице.
Может быть, кто-нибудь скажет:
так как поклонение есть служение, то, следовательно, иконе Христа приносится
служение, вместе со Святою Троицею. Но таковой представляется не знающим
различия в поклонении.
Мы покланяемся святым, но не
приносим им Божеского служения; и хотя признаем их нашими вождями в законе
Божием, но Божеского служения им не воздается. Кроме того, пусть таковой
знаете, что поклонение воздается не веществу изображения, ибо это нам чуждо и
есть дело служащих твари помимо Творца; но когда в изображении Христа
поклонение воздается Христу, то вещество изображения остается совершенно не
участвующим в поклонении, воздаваемом изображенному на нем Христу, - ради того
подобия, которое принадлежит Лицу Христа и которое мыслится отдельно от
вещества, хотя и в нем бывает видимо.
Это, мне кажется, похоже на
отражение в зеркале, так как и здесь лицо смотрящего как бы начертывается в
зеркале, но подобие остается вне вещества. И если бы кто-то захотел поцеловать
свое изображение в зеркале, то поцеловал бы не вещество, ибо не ради него и
стоит перед зеркалом, но - отображенное в нем подобие себя самого; поэтому он и
прильнул к веществу. Конечно, если он удалится от зеркала, то вместе с ним
отступит и образ, как не имеющий ничего общего с веществом зеркала. Таким же
образом следуете рассуждать и относительно вещества изображения: если
уничтожено подобие, которое было на нем видимо и к которому относилось поклонение,
то вещество остается без почитания, как не имеющее с подобием ничего общего.
Еще пример - оттиск перстня, на
котором начертано изображение царя, на воске, на смоле и на глине. Печать,
конечно, будет одна и та же, неизменная на всех веществах, вещества же друг от
друга отличаются. Печать и не может не остаться неизменною на различных
веществах как не имеющая ничего общего с материалами, но, отделенная от них
мыслью, она остается на перстне.
Таким же образом и подобие
Христа: на каком бы веществе ни было начертано, не имеет ничего общего с этим
веществом, оставаясь в Лице Христа, Которому оно принадлежит. Говоря кратко,
Божеское почитание принадлежит не иконе Христа, но Христу, Которому в ней
воздается поклонение; и покланяться ей должно ради тождества Лица Христа,
несмотря на отличие сущности иконы.
Таким образом, очевидно,
почитание иконы Христа основывается на учении Святых Отцов. Если почитание
иконы уничтожается, вместе с тем уничтожается и домостроительство Христа; и
если поклонение не воздается иконе, точно так же уничтожается и поклонение
Христу.
И поэтому, святой отец, должно со
страхом и благоговением приступать к иконе и покланяться ей, так как поклонение
переходит ко Христу, и должно веровать, что в ней обитает Божественная
благодать и что приступающим к ней с верою она сообщает освящение.
Ибо, как в образе Животворящего
Креста, так и в иконе Всесвятой Богородицы и всех святых - всякое освящающее
почитание икон через посредство изображенных на них первообразов восходит к
Богу. И поэтому одно и только одно Божеское поклонение воздается Святой и
Единосущной Троице, ради Которой бывает различное поклонение и другим и к
Которой относятся все другие поклонения.
Если же, по неведению, я сделал
ошибку: сказал или менее того, что следовало, или же более, - то ты, как добрый
отец, удостой одно исправить, другое восполнить, а иное и уничтожить, молясь, и
усиленно молясь о моем смирении, чтобы я и мыслил правильно, и говорил без
преткновения, и поступал, не заслуживая порицания.
(О почитании икон. Письмо преподобного
Феодора Студита своему духовному отцу Платону // Творения преподобного Феодора
Студита в русском переводе. Том I, II. СПб, 1907-1908. Издание С.-Петербургской
Духовной Академии)